Записки психолога-консультанта в период коронавируса и самоизоляции весной 2020 года. Предисловие. Часть 1. Психологическая совместимость.
Предисловие
Изначально эти записки я писал больше для себя, чем для других людей. Мне нужно было для самого себя понять специфику работы психолога-консультанта в новых непривычных условиях, причём не вообще, а применительно к стилю психологической помощи в нашей аналитической консультации «Успешные мозги». Мне нужно было понять и разобраться самому для того, чтобы лучше помогать другим.
Под непривычными условиями я, естественно, подразумеваю эпидемию коронавируса COVID-19, последующую, так называемую, самоизоляцию населения, и связанные с коронавирусом ограничения физической и социальной активности людей. Мне нужно было во всём этом разобраться для самого себя, чтобы как можно более эффективно помогать нашим клиентам. Заодно нужно было психологически выстоять самому. Я стал думать. Лучше всего я думаю, когда пишу. Так родились эти записки.
Потом я предположил, что мои записки могут быть кому-то полезны. Я подготовил их к публикации. При редактировании я исправил неудачные речевые обороты и изменил некоторые непринципиальные детали из историй клиентов до состояния неузнаваемости конкретного человека в целях конфиденциальности.
Конечно, в эпоху социальных потрясений и трансформаций опыт любого психолога ограничен, локален и субъективен. Мой опыт аналитического консультанта не исключение. Он следует из конкретных случаев, людей и ситуаций, встретившихся мне в моей частной практике. Тем не менее, я предполагаю, что совокупность локальных наблюдений отдельных психологов и консультантов, позже по прошествии времени поможет создать более объективную и целостную картину происходящего. И, возможно, кому-то поможет сделать свои собственные выводы, и либо выстоять в трудные времена самому, либо сделать свою психологическую помощь другим людям более эффективной.
Часть 1. Психологическая совместимость
Условия самоизоляции стали проверкой на психологическую совместимость для людей, которые вынужденно проводят много времени на ограниченной территории с почти неизбежным нарушением личного психологического пространства.
Общеизвестно, что плохая психологическая совместимость членов группы может привести к острым психологическим конфликтам, повышению уровня взаимной агрессивности, актам вербальной и физической агрессии и к распаду группы на враждующих индивидуумов. Хрестоматийными стали примеры из истории геологических партий, групп зимовщиков, экипажей подводных лодок, когда люди, вынужденно находящиеся в изоляции, не сглаживали, а наоборот провоцировали конфликты, причем иногда доходило до физической агрессии и до применения оружия.
Тут можно возразить, что условия самоизоляции по причине коронавируса в квартирах и домах Москвы и Московской области намного мягче, чем например условия зимовки на крайнем Севере или подводной лодки на боевом дежурстве. И что приведённые примеры это, как правило, однополые мужские группы с наличием оружия у её членов.
Но вряд ли существуют убедительные доказательства, что разнополые коллективы менее конфликтны в случае долгого вынужденного нахождения в замкнутом пространстве. Кроме того, профессионалов хоть как-то к этому готовят или даже изначально отбирают, а потом готовят психологи с помощью психологических тестов и тренингов, например, при отборе предъявляют им клинические опросники типа MMPI (СМИЛ по версии Собчик), позже при формировании психологически совместимого коллектива могут предъявлять Опросник межличностной совместимости Лири. А семьи образуются и функционируют по другому принципу. Членов семьи никто не подбирал по принципу психологической совместимости. Семейный уклад изначально не предполагал такой степени изоляции. И члены семьи оказались психологически не готовы к самоизоляции по причине коронавируса COVID-19.
Как известно семейным психологам, любовь или хороший секс или наличие общих детей не являются гарантией семейного счастья. Тем более, всё это не является гарантией психологической совместимости членов семьи. Оказавшись в условиях вынужденной самоизоляции или карантина, многие люди стали провоцировать в своих семьях конфликты. Иногда осознанно, чтобы скинуть эмоциональное напряжение. Иногда неосознанно, просто будучи не в силах выдержать возникшее нервно-эмоциональное напряжение или не желая считаться с психологическими особенностями других людей в коллективе.
Кроме того, во многих семьях до самоизоляции существовал устоявшийся определенный уклад жизни: муж уходил на работу на весь день, жена сидела дома с детьми или тоже уходила на работу. Люди общались друг с другом очень ограниченное время: совсем немного утром перед работой, чуть больше вечером после работы, а полноценно только в выходные дни. Изменение привычного уклада жизни привело к длительному вынужденному общению друг с другом, новым формам времяпрепровождения, и новым формам отношений. Принудительное изменение уклада, изменение устоявшихся традиций и правил, закономерно спровоцировало конфликты в семьях. Ситуация примерно такая же, как если принудительно менять уклад жизни и традиции народов, только масштаб иной. В этой ситуации возникновение психологических конфликтов очень вероятно, и они закономерно стали возникать.
Типичный пример №1 из консультации психолога в период самоизоляции по причине коронавируса:
Москва. On-line консультация психолога. Инициатор консультации женщина. У неё претензии к мужу, и она хочет проконсультироваться с психологом, чтобы получить рекомендацию, как ей жить дальше.
Общий смысл претензий следующий: «Вот раньше муж зарабатывал много, а сейчас в самоизоляции стал зарабатывать значительно меньше, а временами вообще ничего. Хочу нового мужа – молодого и богатого. Кроме того, раньше мой нынешний муж всё время проводил на работе, а сейчас глаза мозолит круглосуточно, еды часто просит, а ещё и секс ему чаще теперь подавай!»
На вопрос, как обстоит ситуация с детьми, одна из клиенток психолога ответила (и смысл её ответа очень типичен): «Дети, эти маленькие вампиры моих жизненных соков, молодости и красоты, меня уже не просто раздражают, а приводят в бешенство. Ну, ничего, новый муж мне гувернантку сразу оплатит, ведь ему мои дети тоже нахрен не нужны!» Слово «тоже» меня особенно впечатляет.
Общий смысл запросов подобных клиенток следующий: «Я хочу поменять мужа. Если оставлять этого, то хотя бы пусть у меня будет безграничная власть над мужем и детьми. Хоть какая-то компенсация…»
Что реально мы делали, как психологи-консультанты, в нашей Частной аналитической консультации «Успешные мозги»:
1. Снижали уровень аффекта у клиенток и приводили женщин к здравому смыслу по поводу форс-мажорной ситуации в мире, вообще, и в их семьях, в частности.
2. Находили для обиженных конфликтующих с мужьями и детьми женщин плюсы в их нынешнем положении и в дальнейшей перспективе, а также учили их ценить эти плюсы.
3. Актуализировали позитивные моменты из истории семейных отношений наших клиенток, чтобы значимость позитивных эмоций у женщин начала перевешивать значимость негативных.
4. Актуализировали у наших клиенток осознание рисков разрыва отношений и развода в их нынешнем актуальном положении.
Типичные трудности в работе психолога-консультанта
Для психолога-консультанта трудности, в основном заключались в следующем:
Во-первых, психологу необходимо было сделать так, чтобы человек тебя долго слушал, чтобы психолог успел сделать свою работу. Ведь при формате работы on-line клиентке очень легко прервать работу с психологом. Эмоционально сделать это значительно легче, чем при очной консультации с психологом – достаточно просто разорвать интернет соединение.
Во-вторых, психологу требовалось подобрать инструмент влияния именно на этого человека. Несмотря на то, что это стандартная задача для психолога, но в условиях коронавируса и самоизоляции стандартные ходы иногда приводили к нетипичному результату.
Например, попытки психолога сохранить полноценную семью, мужа и отца детей, довольно часто воспринимались женщинами более агрессивно, чем раньше в стабильной социальной ситуации, т.к. многие наши клиентки были убеждены, что в нынешних условиях именно смена мужа поможет ей выжить самой и поднять детей в форс-мажорной ситуации. Актуальный муж воспринимался такими женщинами, как предатель, который в трудные (почти военные, по их представлениям, времена) не захотел или не смог решить социальные проблемы семьи. При этом на вопрос, что должен был сделать муж, большинство женщин не смогло дать адекватного ответа.
Такое впечатление, что в трудной жизненной ситуации этим женщинам просто хотелось оказаться защищенными в роли маленьких детей-девочек, а уж каким способом они не знали и не хотели знать. Их психологические реакции вписывались в психоаналитическую модель властной истероидности с психологической защитой в форме регрессии в детство.
Еще одна, к счастью, незначительная часть наших клиенток, готова была расстаться и с мужем и с детьми, лишь бы выжить самой. Такие женщины демонстрировали признаки психотических реакций и панических атак по невротическому типу. С этими клиентками приходилось работать по много часов без перерыва, т.к. психологам приходилось выступать в роли суррогатных родителей, успокаивающих ребенка, которому приснился ночной кошмар. Разница заключалась в том, что клиентами психолога были не дети, а взрослые люди – жены и матери. И столкнулись мы не с ночными кошмарами, а с раздутыми страхами, которые тщательно подогревались средствами массовой информации.
Таковы основные трудности в работе психолога на консультации в период самоизоляции в Москве и ближайшем Подмосковье по причине коронавируса COVID-19.
Всё остальное – «технические» вопросы, которые, в принципе, были вполне решаемы.
Специфичные реакции наших клиенток вызваны, скорей всего, не моральным несовершенством людей, т.к. люди в принципе несовершенны во все времена, а социальными факторами и форс-мажорной ситуацией.
Скорей всего, в поведении клиенток психолога сказались следующие факторы:
1. Изначально семьи не формировались по принципу психологической совместимости членов семьи. При традиционном образе жизни семей, принципиально отличающемся от условий функционирования, например, групп зимовщиков или экипажей подводных лодок, психологическая совместимость в семьях играла важную, но не главную роль. Однако, в условиях длительной самоизоляции, при которой психологическая совместимость начинает играть не просто значительную, а главную роль, в семьях начались или обострились конфликты.
2. Семьи сложились и функционировали в рамках определенного традиционного уклада и стиля жизни. При резкой смене образа жизни, от членов семей понадобились совершенно другие психологические качества и навыки. В условиях форс-мажора эти качества и навыки не успели сформироваться, члены семьи почувствовали, что другой «не тянет» новые задачи, люди стали испытывать нервное перенапряжение, фрустрацию, стресс – и тогда они стали провоцировать конфликты, чтобы хоть как-то изменить ситуацию.
3. Организованная борьба с коронавирусом, возможно, уменьшила количество заболевших телесно, но очевидно повлияла на количество пострадавших душевно. Сработал феномен индукции: журналисты в СМИ выступили в роли индукторов, затем возникло значительное количество вторичных индукторов из числа уже индуцированного населения.
Как известно политическим, социальным и клиническим психологам, наиболее внушаемы из всего населения оказываются, как правило, молодые женщины, дети и старики с хроническими заболеваниями. О детях и стариках государство и общество хоть как-то позаботились, а вот молодые женщины оказались нервно и психологически наиболее пострадавшими. К тому же сработали социокультурные традиции, согласно которым женщина должна большего остерегаться в своей жизни, чтобы иметь в будущем возможность завести и вырастить потомство для продолжения человеческого рода.
Предостережение от моральных оценок в текущей ситуации для психологов и не психологов
Очевидно, что психолог не должен давать моральную оценку поведению своих клиентов. Давать моральную оценку было бы непрофессионально. Вот почему я только описываю свои личные наблюдения и делаю предположительные выводы в аспекте психологии, а не морали. Задача психолога помогать, а не оценивать моральные аспекты. Однако, я хочу предостеречь тех читателей, кто испытает неприятные эмоции от приведенных примеров, но сам при этом не является действующим психологом, и потому чувствует себя свободным в моральных оценках.
Нелогично предъявлять молодым женщинам претензии в нарушении моральных норм в форс-мажорной ситуации, если изначально государство и общество воспитывали женщин в определенных традициях, при которых женщина должна отдавать приоритеты безопасности, а государство, общество и мужчины должны этих женщин оберегать. И потом вдруг молодые женщины с закономерно незакаленной нервной системой и психикой оказываются наиболее незащищенной группой среди всех нуждающихся в защите.
О сексизме этого текста и репрезентативности моих наблюдений
Естественно, вышерассмотренный типичный пример №1 с женщинами не является проявлением сексизма. Дело в том, что за период официально действующей самоизоляции абсолютное большинство обратившихся к нам были молодые женщины-москвички.
За период самоизоляции у нас было всего двое мужчин, обратившихся за психологической помощью. Один обратился по поводу конфликта, который инициировала его жена в соответствии со всем тем, что описано выше. Второй обратился с психологической проблемой, связанной с недостатком личного пространства в густонаселенной московской квартире для эффективной on-line работы, и тут уже он сам инициировал конфликт с семьей.
Понятно, что из такого малого количества обращений мужчин невозможно сделать обоснованные предположения и выводы касательно мужских психологических реакций. Однако можно нестрого предположить, что психологические реакции и поведение выборки мужчин мало отличались бы от выборки женщин. Ведь описанные выше феномены и факторы носят универсальный характер, а не являются неотъемлемой принадлежностью пола.
Молодые женщины-москвички более эмоционально лабильны, более конфликтны и больше уверенны в своей востребованности на московском «рынке женихов и невест» — вот, в общем-то, и все значимые различия между обратившимися к нам мужчинами и женщинами. Но обоснованные предположения и выводы делать пока рано, т.к. обратившихся к нам мужчин было слишком мало.
Напротив, женщин к нам за аналитической консультацией и психологической помощью обратилось довольно много – несколько десятков. Вот почему я пишу эти заметки применительно именно к выборке женщин на консультации психолога.
Так что, никакого отношения к сексизму этот текст не имеет, а репрезентативность наблюдений дискуссионна. Я описываю не универсальную общую картину действительности, а частный локальный опыт психолога-консультанта в сложившихся условиях: Москва и самое ближайшее Подмосковье, самоизоляция по причине коронавируса. Вероятно, на других выборках и в других условиях мои наблюдения и выводы были бы совершенно иными.
Эффективность помощи психолога:
Смогли ли мы помочь нашим клиенткам? У всех без исключения обратившихся людей нам удалось снизить уровень негативного аффекта и актуализировать позитивные рассуждения здравого смысла по поводу своей семьи. Насколько это в дальнейшем удержит их от повтора деструктивного состояния касательно их семей, мне пока неизвестно. Вероятно, во многом это будет зависеть от индивидуально-психологических особенностей наших клиентов и социальной ситуации в стране.
Продолжение ЧАСТЬ 2
© Автор Игорь Ширяев. Автор консультирует по вопросам личной жизни и социальной адаптации (успеха в обществе). Об особенностях аналитической консультации Игоря и Ларисы Ширяевых «Успешные мозги» можно прочитать на странице КОНСУЛЬТАЦИЯ.
Аналитическая психологическая консультация Игоря и Ларисы Ширяевых. Задать вопросы и записаться на консультацию можно по телефону: +7 916 299 74 05. E-mail: consult@uspeshnie-mozgi.ru Будем рады помочь Вам!